Он был убеждённым атеистом и привык доверять только проверяемым фактам и логике; профессия научила его разбирать аргументы на составляющие, находить слабые места в рассуждениях и выстраивать убедительные доказательства. Когда жена, искренняя прихожанка, стала для него объектом исследования не по злобе, а из научного интереса и внутренней потребности восстановить «истину», он применил все свои умения: методичную работу с текстами, критический анализ источников, частые беседы, в которых фиксировал реакции и искал противоречия. Он перелопатил богословские трактаты, исторические справки и свидетельства современников, устраивал домашние дебаты, превращая веру в предмет экспертного разбора. Его аргументы были точны, подкреплены фактами, эмоционально сдержанны — он полагал, что это должно ослабить убеждения супруги.
По мере того как он углублялся в тему, в их доме стали появляться трещины, прошитые иронией и усталостью. Жена отвечала не только словами, но и тем, что вызывало в нём самые нежные и болезненные отклики: память о ночах, когда они молча держали друг друга, о детях, о kleinen привычках; её вера была не просто набором положений, а частью повседневного бытия. Его аналитический подход начал сталкиваться с человеческой реальностью, которую нельзя свести к таблице или графику.
Наконец его усилия привели к нечто, чего он не ждал: результату, который ранил его представления о контроле и честном расчёте, потряс привычный уклад и поставил перед выбором, способному навсегда изменить ход его жизни.