Пуанты для моей мамы

Крысю зовут так за редкую бойкую улыбку и привычку прятаться в складках одежды. Ей пятнадцать, у неё синдром Аспергера, и до семи лет она жила в чуме на стойбище оленеводов в бескрайней тундре. Там были ветры, холодные полярные ночи и особая тишина, в которой формировалась её внутренняя речь и пристрастие к точным ритуалам. Из стойбища её забирают в балетную школу-интернат в Вологде, где свет тесных коридоров и зеркала зала становятся новым миром. Среди жёсткого распорядка и учебных комбинаций Крыся держится по‑своему: её движения точны, как у часов, но глаза часто уходят в сторону, когда вокруг шумят одноклассники. В начальной школе её уже не понимали, и в новой школе история повторяется — дети сторонятся, путая её молчание и необычные реакции с холодностью. Её не любят не из злобы, а из непонимания; она слышит шёпоты и видит отстранённые взгляды, и это делает дни длинными и тяжёлыми. Но у неё есть большая мечта — стать знаменитой балериной. Вечерами, когда выключают свет, она тихо повторяет па и упражнения, представляя сцены, аплодисменты, пуанты, которые могли бы сделать её видимой для тех, кто не понимает. Мечта — это её тёплый остров в холодных коридорах интерната и память о свободной тундре, где шаг каждого был прост и честен. Несмотря на одиночество и непонимание, она упорно двигается к цели, собирая надежду в каждое пройденное па. Её память хранит запах дыма чума, звенящую поступь оленей и свет полярного неба — эти образы помогают ей сохранять равновесие на пуантах, когда влажные зеркала и строгие наставления кажутся чужими. Она учится переводить свою особенность в чёткость позы и ритм, веря, что сцена однажды примет её такой, какая она есть.