Шальная императрица

Санкт-Петербург застыл за окнами, когда Лера, Валя и Оля, смеясь и побуждаемые лёгким хулиганством, устроили на кухне мистический обряд — свечи, брошюра с заклинаниями и шуточные жесты под мягкий свет. Разговоры и шёпоты растворились в дымке воска, и вдруг среди мерцания огня на кухонном столе словно материализовалась сама Екатерина Великая: высокая, в короне, с манерой, будто только что сошедшей с полотна. Неподготовленные подруги замерли: историческая фигура смотрела на них с любопытством, не растеряв ни достоинства, ни удивления. Императрица быстро и непринуждённо приняла вызов новой эпохи. Она позволила себе сначала ложечку капучино, наблюдая за пеной, как за миниатюрной сценой, затем с величественной настойчивостью листала экран телефона, умудрившись в приложении такси искать тариф под названием «Карета» — будто привычные понятия продолжали жить в её уме. Вечером город за окном растворился в огнях, и Екатерина, с детской искоркой в глазах, впервые за столетия смело шагнула на танцпол: её движения были одновременно королевскими и удивлённо свободными, а смех трёх подруг подхватил ритм. Восторг Леры, Вали и Оли рос: они делились шёпотом, щёлкали фотографиями и всё ещё не верили в происходящее. Но веселье медленно сменялось напряжением — их глаза впервые заметили, что мир вокруг не такой, как прежде. В тот самый момент, когда смех утих, стало ясно, что появление императрицы принесло с собой не только чудо встречи, но и изменения, которые ещё предстоит понять.